Когда бы слезы тех собрать,

Кто потерял отца и мать,

Все слезы матерей, отцов,

Утративших своих сынов,

Когда бы слить в один сосуд

Все слезы тех, кто тщетно ждут,

Какой сосуд ни выбирай,

Все перельется через край.

Д. Кугультинов

Тема депортации для калмыцкого народа была и остается темой больной. Многие вспоминают, многие говорят. Однако, подрастающее поколение мало понимает все те испытания непосильной тяжести, через которые должен был пройти наш народ. Сегодня в республике найдется немного семей, не переживших потери близких; депортация затронула всех.

Каждый год 28 декабря можно наблюдать много людей, возлагающих цветы к памятнику «Исход и Возвращение». Этот день - не просто черная дата для калмыцкого народа, но и глубокая рана на его сердце. Из поколения в поколение в семьях, на уроках, в школе, через СМИ мы слышим рассказы тех, кто бывал там. И не узнать бы нам истины, если бы не они. Мне посчастливилось беседовать со многими родственниками, которые поделились со мной своими печальными воспоминаниями.

Мой прадедушка со стороны папы, Кирипов Мангнан воевал на фронте. Моя прабабушка Ялмн Кирипова была выселена с ее детьми Шурой и Юрой в Сибирь, но так и не дождалась Мангну с фронта. Нечеловеческие условия проживания людей забирали у нас много - вскоре Ялмн и Шура погибли от голода и холода, и из двоих детей остался в живых только Юра. Мой дедушка Юра остался один в живых только благодаря его маме Ялмн, котораяьотдала его в детский дом, чтобы он выжил и сохранил род Кириповых. Много детских домов поменял в Сибири мой дедушка Юра, прежде чем он встретился со своим отцом в 1960-х годах.

Моя бабушка Оля вместе со своими родителями, братьями и сестрами была выселена в Тюменскую область, в село Кулаковка. Благодаря различным слухам, ходившим о калмыках, люди сначала боялись их. Однако вскоре они подружились, и местные люди, жившие в селе, стали помогать калмыкам. Русская женщина, у которой жила Оля, кормила и давала ей молоко. Благодаря ей Оля выжила. Пятеро ее братьев и сестер остались же навечно в сибирской земле.

Моя прабабушка со стороны мамы, Мантеева Хонгор, во время войны проживала в поселке Яшкуль. Мой прадедушка Мантеев Дербен с первых дней Великой Отечественной войны воевал с немцами. Получив тяжелое ранение в бою под городом Могилев, он отправился лечиться в госпиталях г. Ростова, а затем в г. Тбилиси; вскоре он был признан инвалидом 1-й группы и был отправлен домой осенью 1943 года.

Ранним холодным утром 28 декабря 1943 года в дом Мантеевых вошел офицер Советской армии и два солдата, которые сообщили моим прадедушке и прабабушке о высылке в Сибирь и дали полчаса на сборы. По словам моей прабабушки Хонгор, было очень трудно что-то собрать за 30 минут, когда у тебя на руках маленький сын, которому 4 года, да еще неокрепший после ранения прадедушка. Весь скот -2 коровы, теленок, 12 овец - остались в сарае брошенными; осталась в доме вся мебель, утварь, часть одежды.

То же самое происходило во всех домах и землянках пос. Яшкуль, в которых проживали калмыки, подлежащие выселению. Через некоторое время, погрузив на грузовые автомашины, отправили всех на железнодорожную станцию Дивное Ставропольского края, а затем в товарных вагонах дальше в Сибирь. В январе семья Мантеевых попала на принудительные работы (вырубку и заготовку леса для фронта) на север Тюменской области, в Ханты-Мансийский национальный округ в пос. Перегребное.

В 1946 г. родился мой дедушка Мантеев Борис. По словам моего дедушки, несмотря на тяготы и недостаток учебников и тетрадей, он в 1953 году пошел в школу. Как он сам утверждает, он знал, что «школа для него была единственным способом выжить в будущем». Калмыцкие дети учились вместе с русскими. Учились хорошо и дружно. Там он проучился 4 класса. Позже дедушка добился хорошей должности благодаря своему характеру, который сформировала Сибирь.

Пережив унижения (переселенцев вначале считали предателями, людоедами… ), неимоверные физические испытания все же семья Мантеевых несмотря на потери (в ссылке в разное время с 1944 по 1945 г.г. умерло 3-е детей) выжила и не только выжила, а вернулась на родину в 1957 году уже в составе 9-ти человек.

Моя прабабушка припоминает: «Мы как-то отмечались у коменданта - и вдруг по радио начали передавать калмыцкие песни. Все стали петь, танцевать и плакать!» Потом сказали, что вышел указ о возвращении калмыков. Но что меня больше всего удивило из рассказа прабабушки, это то, что местные жители не хотели отпускать их.Как они прощались! Было много слез, но вместе с этим и радость от мысли о возвращении домой…

Депортация изменила течение жизни обеих сторон моей семьи: маминой и папиной. Мне очень печально думать о тех родственниках, которые могли быть с нами рядом, и страшно при мысли о том, как один замысел может изменить судьбы сотни тысяч людей.